В тот день над городом зависло мягкое, теплое, кремовое предчувствие безысходной фатальности. Еще никогда шумный город не ждал свершения того, что накатывалось уже много лет... Полосатый шарфик, короткая лента фильма, вечно, на короткий отрезок времени, сидящая впереди и смеющаяся кто-то, светлые локоны, около Океана в зеленом - все это тонуло в тумане памяти, навсегда поселялось в рукописях, оставалось легким следом на кончиках пальцев и становилось еле касающимся прошлым. Обсыпалось под ударом присутствия той самой, самой той, о которой только снилось когда-то. И вдруг все это резко всплывало, сжигало само себя и снисходило в самый низ, терялось в зеленой шумящей листве, бесконечно-лазурном небе Берлина, пробегало легкой походкой по Монмартру, обсыпалось звенящей звонкой черепицей под ногами, бегущими по крышам Марбурга. И вдруг все стало ясно. Как никогда - что все, что было до этого резко потеряло свой смысл. Как будто ладонь скользнула по запотевшему стеклу, как будто разжимаешь разжимаешь ладонь и роняешь хрусталь во сне, а наяву просто клочок воздуха отделяется и пропадает в бесконечном пространстве.
Смотришь на календарь, а там нет ни чисел, не названий месяцев. Вокруг ничего нет. Только ты один. И ты понимаешь, что вот сейчас, сейчас и никогда. Никому не нужное бумажное возможно, шелест шелка, с хрустом разрывающийся под падающим взглядом, белая луна в запахе облаков.
Все запахи мира смешиваются, звуки превращаются яркий поток, музыка накатывается волна за волной, ощущения сводят с ума. И ты можешь только представить себя, босиком, на зеленом покрывале, заволоченный какими-то ватными, обрывающимся большими обрывками воспоминаний.
И инстинктивно опускаешь голову, чтобы опять спрятать приступ. И тут ты все понимаешь. Понимаешь, как-будто ты сам все это написал когда-то. И осознаешь, что наступила весна.
И вот сейчас, ты как никогда проклинаешь свое одиночество. Когда плохо и что-то упорно душит - то остро осознаешь свое одиночество. А когда тонешь в счастье, то одиночество еще сильнее и жестоко. Своим счастьем хочется поделиться со всем миром, рассказать всем и каждому, влить в слова все свою нежность, прелесть, радость, готовность к самому безумному.
